- Я так не думаю,- ничего он не был должен Джею. Он мог его убить - без шуток, без лишней драмы и дополнительных вопросов. Сделать из него решето, не гнушаясь огнестрелом, вспороть горло, воспользовавшись кухонным ножом, сломать его любым доступным способом, даже забить монтировкой, если бы ничего лучше под рукой не оказалось, защищая себя и свою кровь от крови, возвращая своего друга назад в прошлое, где он был беспомощен, предан и брошен. Правда мог. Рой Харпер давным-давно отошёл от парадигм, мешающих убивать, окунаясь в чужую кровь по самый локоть. Отошёл и от тех, что запрещали ему быть мудаком, способным сломать другого ради себя - хорошие мальчики долго не живут, хорошие мальчики задыхаются в смраде Готэма и топятся в мазутных лужах. Но мог не равно должен. Его друг, его брат по-прежнему искал в нём спасения - просил о нём, смотрел с надеждой, всё твердил, что он ему что-то должен, но правда была не такой. Правда звучало нелицеприятно - они оба эгоисты. Они оба безумцы. И оба выбирают себя, заставляя второго страдать - так это заведено, так это работало. Друг о друга лечились, друг о друга ломались, друг за друга цеплялись, друг друга же топили в зелёных водах безумия, давно ставшим общим, позволяя вынырнуть в последний момент, когда таймер почти доходил до нуля. Рой сейчас понимал это как никогда ясно - не было больше причин закрывать глаза на очевидное, не было больше никаких спасательных кругов и тихих гавань. Были только он и Джей в бушующих зелёных водах, норовящих утянуть их на дно. И там где Рой смирился, принимая правила игры, Джей всё искал спасения.
И это было так странно. Так дико. Так горько на вкус.

- Потому что, чёрт возьми, нет. Это неправильно, моя дочь не поле для экспериментов,- Харпер категоричен. Харпер думает, что если бы у Джея был отец хотя бы такой жалкий и слабый, как Рой, но по крайней мере любящий ребёнка искренне и больше чем собственное эго, то ничего этого не было бы. Не было бы обезумевшего, запутавшегося, тонущего, даже будучи вытащенным из ямы Лазаря, Колпака. Не было бы их команды, не было бы и Лиан, и Роя, который остался в живых и по-прежнему топтал землю, всё ещё не разрешая себе сдаться. Любовь - это не про возрождение из мёртвых и попытки вернуть всё как было, теша себя, что смог и обыграл саму смерть. Любовь это про другое. И Харпер знает, что всё должно было быть не так. Не должен он направлять ствол на Джея, не должен стоять так далеко, задыхаясь от боли, с трудом находя в себе силы, чтобы выругаться, чтобы снова и снова повторять, что так нельзя. Он должен быть подле птенчика. Он должен быть плечом к плечу к нему.
Он должен остановить его во чтобы то ни стало. Ради него, ради Лиан, ради себя.

Они ведь правда проиграли.

- Её погубит наше безумие, от него нет спасения. Ничего уже не вернуть, смерть нельзя обыграть - она заберёт своё,- Рой в это искренне верит. Как и верит, что не сможет уберечь свою малышку от заразного безумия. Ведь от него нет спасения. Любовь не может переиграть смерть и боль. Любовь спасает только тех, кто ещё жив - мёртвых едва ли. А ведь раньше он верил, что сможет залечить раны Джея, вернуть ему себя, заштопать и перекрасить его зелёный мир в цвета более естественные. Правда верил. Жил этой мыслью и каждый день делал маленькие шаги в сторону счастливого завтра, пока однажды не вернулся домой и не увидел лужу крови.
Безумия нельзя вылечить. Не зря бешеных собак отстреливают без сожаления, вот только они не бродячие псы - хуже. И их час не настал.

- Да, Джей, она не должна была умирать и это единственное в чём ты прав,- Рой улыбается криво так как никогда раньше не улыбался, смотрит с болью, стараясь не видеть сломанное тело своего ребёнка, сдерживая в себе всю свою боль, немой крик и отчаяние. Ему бы очень хотелось, чтобы Джей был прав. Чтобы для Лиан этот мир мог бы стать ярким, чтобы она прожила свою жизнь будучи любимой и не сломанной. Чтобы в ней проросло лучшее, что было в них, а худшее не отразилось, не оставило свой след в душе, не изменила выражение лица, не причинило боли. Ему бы очень хотелось, чтобы всё было так.
Но Джей ошибался.

- Её мир начнётся с боли. Её новая жизнь начнётся с нашей ненависти и страха. Её мир окрасится в зелёный, потому что я никогда себя не прощу. Ни себя, ни тебя. Мы не вернём Лиан, не вернём её так, чтобы это была её жизнь. Мы вернём себе иллюзию правильности наших решений, но это неправильно, Джей, слышишь? Не надо. Это неправильно.

Рой говорит и делает шаг, прижимая руку к кровавому пятну на своём животе. Рой не кричит - говорит, мягко, уверенно, с сожалением. Рой улыбается - криво, болезненно. Всё ещё сжимает в рук пистолет, не отводя его в сторону от Джея, готовый подстрелить, если он дернётся в сторону. Дистанция между ними сокращается, вязкая тишина заполняется дыханием и едва слышным детским плачем - это что-то в голове Харпера, он знает, что не взаправду и всё равно вслушивается, пытаясь разобрать слова. Ему кажется, что если бы голос Лиан просил о помощи - он бы сдался, но в этой какофонии, в шуме крови в его ушах, в его же сердцебиении, перемешанного с плачем почти воем не было слов. А значит он прав.

Они хуже своих несостоявшихся родителей. И в этом их сила - нельзя разочаровать отпрыска, если ты уже худший из худших, пусть в детских глазах и не было никогда осуждения. Они хуже и поэтому могли себе позволить тащить очередное надгробие, тяжело ступая по земле.
Их двое и эта ноша была им по силам. Тишина рано или поздно заполнится звуками - плотину неприятия прорвёт, в неё уже появлялись отверстия. Они говорили, спорили. Между ними как и прежде была Лиан - всегда, теперь.

Рой сокращал дистанцию, чувствуя, что переоценил себя, заглушив все чувства обезболивающими, но какая разница? Джей не даст ему умереть - это то во что ему оставалось верить.

- Остановись, Джей, сосредоточься на мне. Разве я когда-нибудь тебя обманывал? - расстояние между ними сократилось до незначительных величин, и больше Красный не был мишенью. Идти на сближение, а не стрелять издалека - это всегда риск, но Рой всегда верил Джею. Верил в него. И уже заплатил сполна за свою слепоту, за свою преданность, за все свои решения. Он был нищ и болен. Его мир тонул, а он всё равно тянул руку, пахнущую железом и порохом к чужому лицу, вставая преградой между драгоценной ношей Джея и ямой Лазаря, касался чужой щеки мягко, смотрел прямо, не скрывая боли, не пряча разочарования, которого не было. Никто невиноват, что они созданы были для того, чтобы разрушать. Никто невиноват, что Рой поверил, что он может лучше, что может созидать. Никто, чёрт возьми, невиноват, что он ошибся.

Но больше ошибаться не собирался.

- Пойдём домой, Джей. Лиан ушла от нас. Нашу Лиан вернуть нельзя.

Их Лиан не вернут зелёные воды. Их Лиан уже не вернёт ничего - она будет жива, пока они будут дышать и помнить о ней. Она будет свободна в их воспоминаниях, счастлива, не заклеймлена чужим безумием. И нет никаких других вариантов, нет способа повернуть время вспять. В конце концов ни один из них не был создан для созидания, а значит у них не было и шанса даровать кому-то жизнь не как у них.
Другую.

Подпись автора

♥️ поле чудес х rich bitch x капсула х  капсула'23 «good morning, reasons why I drink.»